(военный врач К.В. Криворотов из Ельца)

          Среди  многочисленных имен елецких врачей имя Константина Васильевича Криворотова заслуживает особого внимания. Уроженец нашего города, он участвовал в Русско-японской и Первой мировой, в гражданской войнах и оставил воспоминания о военных событиях под названием рукописные «Записки полкового врача».  Эти материалы были переданы для публикации его правнучкой Александрой Львовной Сирзен-Зеленской (Швейцария).  Сегодня мы расскажем об участии К. В. Криворотова в Русско-японской войне 1904-1905 гг.

      Будущий военный врач и защитник Порт-Артура родился в старинном     Ельце Орловской губернии в 1878 г. С большой теплотой он вспоминал о родном городе, своей семье, проживавшей в большом доме на ул. Литейной (совр. ул. Ани Гайтеровой), о ближайших родственниках купеческого звания, о неукоснительно соблюдаемых традициях и обычаях, которые поддерживались его бабушкой Капитолиной Матвеевной Криворотовой. Мама, оставшись одна после смерти мужа с семью детьми, сумела вырастить  и воспитать  достойных людей.

       Константин Васильевич окончил медицинский факультет Императорского Московского университета. В 1902 г. до получения назначения на постоянную службу он работал для практики врачом-экстерном в Елецкой городской больнице. Через девять месяцев его направили младшим врачом в г. Брянск, где размещался 144-й пехотный Каширский полк. Однако прослужил он там всего несколько месяцев.     

      Мирная жизнь была прервана начавшейся Русско-японской войной. После внезапного нападения японцев на Порт-Артур нашего земляка перевели в должность младшего врача в 13-й Восточно-Сибирский стрелковый полк. Константин Васильевич писал об обороне крепости так: «…Моя врачебная работа на передовых перевязочных пунктах на разных фронтах протекала в тяжелых условиях. Часто под обстрелом. Численность гарнизона без пополнения быстро таяла. Передовые позиции часто пополнялись выписанными из госпиталей инвалидами. От недоедания более половины защитников крепости болели цингой. Несмотря на геройскую защиту, позиции одна за другой переходили в руки японцев. Флот после неудачной попытки прорваться из Артура во Владивосток был окончательно заперт от моря во внутреннем рейде. Когда, наконец, японцы взяли гору Высокую, они получили возможность обстреливать корабли прицельным огнем и быстро пустили его на дно. Взяты были самые важные фронты №2 и №3, и на очереди стоял только безнадежный бой на улицах. Тогда командование пошло на переговоры с врагом и сдало крепость. По договоренности все остатки армии уходили в плен. А носители Красного Креста — врачи, фельдшера, медсестры, санитарки и служители, духовенство, а также калеки и инвалиды (не способные, по японским военным законам, носить оружие) — отправлялись в Россию. Два бывших в полку (кроме меня) врача назначены были сопровождать остатки полка до Японии, а третьего — меня — оставили пока в Артуре, сдав мне письменно в один день, 24 декабря 1904 года, 800 человек больных и раненых, негодных пока к эвакуации. При них остался персонал: врач — я, школьный фельдшер, три ротных, три санитарки и надзиратель. Всего девять человек!!! Эти 809 человек были прикомандированы на питание к остающемуся пока в Артуре в бараках на том же дворе, где и мы, русскому госпиталю, у которого было пять врачей, около 100 человек среднего и младшего персонала и всего около 100 больных…». Тяготило еще сознание нахождения в плену и полная неизвестность будущего.

      Несмотря на убедительные просьбы младшего врача К.В. Криворотова взять у него часть самых тяжелых больных, главврач решительно отказал. Помощь пришла со стороны начальника Красного Креста, оставшегося в Порт-Артуре, благодаря предписанию которого все самые трудные больные оказались в госпитале. Осталось четыреста больных, за которыми ухаживали те же девять человек! Два японских врача следили за ходом их лечения. Выздоровевшие и способные держать в руках оружие бойцы становились военнопленными, а ослабленных готовили к отправке в Россию. Константин Васильевич вспоминал: «…Когда таким образом мои бараки месяца через два с половиной опустели, наш маленький персонал тоже был эвакуирован в Чифу в распоряжение русского консула. А тот на зафрактованном для эвакуируемых немецком пароходе — в Россию до Одессы. Этого парохода мы ожидали недели две в Шанхае, и, когда таких пассажиров набралось 200 человек, тронулись в путь с остановками во многих попутных портах для погрузки. Для продовольствия и так далее: Сингапур, Коломбо, Аден, Перим и другие. Когда шли по Индийскому океану, получили сведения о гибели шедшего на помощь Артуру нашего второго флота под Цусимой… Прошли по Суэцкому каналу, тогда настолько узкому, что два встречных парохода могли разойтись только на «разъездах» и мне казалось, что, стоя на палубе, я могу добросить камень — хочу в Азию, хочу в Африку. Путешествие прошло в общем благополучно, хотя испытали бурю в Индийском океане и небольшое столкновение с грузовым пароходом перед Одессой…»

     Защитники Порт-Артура, прибывшие в Россию в 1905 г., получили полугодовой отпуск с полным сохранением зарплаты. Константин Васильевич провел его в родном Ельце. После его окончания он снова вернулся в г. Брянск, в свой 144-й Каширский полк, где прослужил около двух месяцев. Затем его командировали в том же городе на военный сухарный завод, где он трудился в должности врача около восьми лет, амбулаторно обслуживая 300 солдат команды, а также 8-10 квартир офицеров и чиновников.

      Также в зимнее время им амбулаторно обслуживался один батальон Невского полка, дислоцированный в Рославле и размещавшийся в холодное время в Привокзальной слободе г. Брянска. Мирная жизнь и хорошие бытовые условия способствовали решению Константина Васильевича создать семью, в которой впоследствии появилось четверо детей. О боевом пути русского героя — младшего врача  К.В. Криворотова, о месяцах, проведенных в плену в Порт-Артуре, о спасенных жизнях  воинов напоминал Георгиевский крест, которым был награжден наш выдающийся земляк.